Улыбка - моя подруга. За те несколько лет, что я ее знала, никогда не видела ее без этой улыбки. Поначалу это меня удивляло, раздражало, сбивало с толку. Но потом я потихоньку привыкла к Улыбке и уже не могла без этого шутливого выражения ее лица.

Впервые встретились с ней у обрыва. Обе гуляли в одиночетсве и думали о чем-то своем. День как раз умылся ливнем, и в овраге, где мы обе гуляли, глиняные тропинки стали неимоверно скользкими. Я задумалась и совершенно перестала следить за тем, куда иду. Внезапно поскользнувшись, я поняла, что готова лететь в бездну оврага, но кто-то ловко подхватил меня за локоть, потом поймал мою ладонь. Ее улыбка, казалось, была неуместна в этой ситуации. Мне было страшно, ноги мои болтались безо вякой опоры и все, что держало меня в этом мире - была ее рука и шутливая улыбка. После нескольких драматических минут борьбы с гравитацией, наконец победили мы. Я вся перемазалась в глине и стала похожа на землекопа. Меня трясло от страха и распирало от счастья, что я осталась цела. Улыбка не сходила с ее лица. Так мы познакомились.

И с тех пор мы стали верными подругами. У Улыбки был тихий, но уверенный голос, никогда не слышала я в нем ноток тревоги, но всегда звенел в этом голосе ледяной колокольчик. Звонкий и чистый как майский ливень и такой же притягательный. Потом я пыталась понять как она, такая хрупкая, смогла вытянуть меня из бездны. Она была на голову ниже меня и выглядела дюймовочкой по сравнению со мной. Но вот что странно, несмотря на такую разницу в росте она никогда не казалась маленькой. Возможно, это из-за ее значимости в нашей дружбе.

Улыбка была обворожительна. Можно было даже не глядя на нее, а просто находясь рядом, испытывать неимоверное блаженство. С момента нашего знакомства между нами будто установилась какая-то незримая связь. Я уже ни на минуту не могла забыть Улыбку, всегда ощущала ее присутствие в моей жизни. Улыбка успокоила все мои страхи, и проблемы, которые раньше занимали меня и казались нерешимыми, отступили перед ней. Ледяной колокольчик разогнал плотную тишину моего разума и голова наполнилась поначалу тоненькими струйками водопада, а затем целым каскадом искрящихся мыслей. И не было, наверное, в мире блаженнее меня. Душа моя, словно камертон, ловила и сохраняла ее звуки. Она была моей музой, моей музыкой, новым смыслом моего бытия. Была к ней какая-то странная, едва уловимая тревожность. Будто еще мгновенье и улыбка с ее лица исчезнет и не появится никогда более, а на лице появится вечная скорбь и померкнет лучистый взгляд.

Помимо ласковой и манящей улыбки, у нее были пронзительно синие глаза. Обычно такие синеглазки бывают глупышками, но ее взгляд не имел ничего легкомысленного. Ее глаза завораживали так же, как и улыбка. Странно, но глаза не смеялись, а источали холодное торжество разума и бесконечное спокойствие. Будь в ней даже половина того, что наполняло ее, я бы влюбилась... Она стала новым смыслом моего бытия, единственно верной мыслью и дорогой, по которой следовало идти вечно. Время незаметно отсчитало годы, и в волосах Улыбки заблестели серебряные ниточки. Я никогда не спрашивала сколько ей лет. Да это и неважно, ибо я позабыла и про свой возраст и про летоисчисленье. Это не имело смысла рядом с ней.

Как-то в такой же майский день мы гуляли с ней по тем же тропинкам в овраге. И тропинки также были скользкими, но мы твердо шли по ним, и не было ни малейшего намека на то, что кто-нибудь из нас двоих упадет. В то время беседа наша была о смысле знания. Мы спорили, как же лучше, иметь знание, хоть оно чаще приносит вред, или не иметь его и жить в счастливом неведении. И Улыбка, такая знающая, начитанная и эрудированная говорила, что все бы отдала, чтобы не знать того, что знает. Я впервые слышала от нее, что она о чем-то сожалеет. Хотя при этом улыбка не сходила с ее лица, но в голосе была такая тоска, что сердце мое сжалось и я поежилась. Был теплый майский день, солнце светило изо всех сил, а мне было холодно, будто пахнуло на меня ледяным февральским ветром.

И в этот момент я увидела на тропинке его, моего героя. Он не менее уверенно двигался по скользкой тропинке. И было в нем что-то такое, что перевернуло внутри меня все. Как раньше падала я в этот овраг, так сейчас, замерев на месте, я все же падала внутри себя в какую-то страшную бездну. Улыбка подхватила меня за локоть, потом твердо поймала мою ладонь. Она никогда до этого не делала мне больно, но теперь, сквозь бурю чувств внезапно возникших во мне, я ощутила, что она словно клещами зажала мою руку. На миг я посмотрела на нее. Улыбка показалась мне отвратительной, а вовсе не обворожительной, вовсе не тем, чем была раньше. Она виновато улыбнулась и отпустила руку.

Мужчина сам первый заговорил с нами. Я не слышала его слов, а только смотрела на него. Водопад мыслей сменился огненной лавой, в которой я купалась и ныряла с головой, а выныривая разбрызгивала вокруг ослепительные огненные искры. Я влюбилась, и была на седьмом небе от счастья. Теперь мы гуляли втроем.

Я находилась рядом с самыми дорогими для меня людьми. Меня переполняло счастье, и я кружилась вместе с осенним хороводом золотых листьев. Оставаясь наедине с Улыбкой я говорила ей о том, как люблю его. И что все, чего я хочу, это быть с ним... ну и про нее не забывать. Она отвечала мне что-то и ледяной колокольчик как-то странно звенел в ее голосе. Поначалу я думала, что она боится меня потерять. И я уверяла ее, что мое отношение к ней останется неизменным. Но колокольчик продолжал грустить. Я не придала этому особого значения. Наедине с ним я была и меня не было. Я сливалась воедино со всем миром. И дни и ночи имели для меня не больше значения, чем хоровод осенних листьев, весело кружащихся и мелькающих. И не было им счета.

Я непрерывно мурлыкала ласковые слова своему любимому и слышала такие же в ответ. И все было бы хорошо, но я чувствовала, что не могу больше разрываться между ним и Улыбкой. И я решила, что с ней мне будет проще расстаться, чем потерять настоящую любовь. Я не сразу приняла такое решение, меня долго мучало чувство, что я предаю Улыбку,что нельзя с ней так поступать. Но время шло, во мне уже начала биться новая жизнь и пора было расставаться с Улыбкой, я не нуждалась больше в ее дружбе.

Собравшись с силами, я пошла в гости к Улыбке. Тихо отворила дверь ее дома (она давно дала мне ключ), и услышала голоса. Она говорила грустно и нежно. И не было ледяного колокольчика в ее голосе, был бархат. Мягкий и глубокий, теплый, томный, я никогда не слышала ее такой. Но голос, который ей отвечал пронзил меня насквозь. Это мой... мой? Любимый... Он говорил так, как никогда со мной не говорил.

И я поняла, что не то считала настоящим чувством. И стоя сейчас на пороге и хоронясь как вор я испытала еще одно головокружительное падение в бездну. Я прижалась щекой к стене и стала тихонько сползать вниз заливаясь слезами. Кто-то ловко подхватил меня за локоть, потом поймал мою ладонь. Ее улыбка, казалось, была неуместна в этой ситуации. Она встряхнула мою руку. Снова улыбка. Все это время я и не думала о ней, я и не могла предположить, что она любит моего любимого. А уж тем более я не могла видеть, что и он любит ее. Хоровод золотых листьев, ледяной водопад, лава...бездна, овраг...

Все смешалось внутри меня, перемешана акварель и заляпано все коричневой жижей...глина. Мы снова прогуливались с Улыбкой по скользким тропинкам в овраге. Был солнечный денек и снова мы говорили о знании. Что оно дает в жизни. И снова в ее голосе звенел ледяной колокольчик. Я не могла больше слышать этот пронзительный звон, он резал мне слух и мое сознание словно стекло крошилось от этого звона... Да, знание. Я все знаю, про нее, про него. И меня сжигает ревность, я убить ее готова, и его... Но я же люблю их больше всего на свете... Как я могу... Да и чувство... Это ее он любит, а не меня... Нет, не надо было знать...

Я увлеклась цепочкой собственных мыслей и вдруг услышала голос. Родной и любимый, наполнение моей сущности. Пока я была занята своими мыслями, Улыбка оступилась на скользкой тропинке и теперь хваталась за желтую осеннюю траву, растущую на самом краю обрыва. Одним прыжком я подскочила к ней и схватила ее за локоть, потом поймала ее руку. Я посмотрела ей в глаза, она была неимоверно бледна и даже ее улыбка была еле заметна. Глаза ее, несмотря на весь ужас происходящего, лучились неимоверной любовью. Меня подкосило от этого взгляда. Я закричала: "Я этого никогда тебе не прощу! Не хочу больше видеть твою улыбку"...и разжала пальцы.

После этого несчастного случая его я больше не видела. Говорили,что он сошел с ума от горя. Я тоже горевала. Тот внезапный порыв, который заставил меня разжать пальцы и навсегда отпустить Улыбку в бездну, исчез сразу после ее падения. Я видела, что она не спаслась. Помочь ей уже было нельзя, и я бросила ее. На похоронах я не присутствовала, и даже никогда не ходила на ее могилу.

Через несколько лет я уже почти забыла о ней. У меня росла дочурка - маленький ангел, спустившийся с небес мне на радость. И я поняла наконец, что такое настоящая взаимная любовь. Теперь-то я была действительно счастлива. Дочь дала мне ощущение неземного блаженства. Девочка была мне дороже всего на свете. Ее серьезность и ум поражали меня. Я и не думала,что такая малышка может быть настолько глубокой и уже интересной личностью. Она была серьезной и вдумчивой. Видя как другие дети любят смеяться, я окрестила свою дочурку царевной-несмеяной. Она улыбалась крайне редко, но в целом она была очаровательна даже когда хмурилась.

И все было бы прекрасно, но у меня обнаружили небольшое психическое расстройство и положили на профилактику в клинику неврозов. Моя дочурка уже повзрослела настолько, что могла самостоятельно прожить и без меня. Я очень волновалась и поначалу вовсе не хотела ложиться в больницу. Она уговорила меня, сказала, что нормально поживет некоторое время одна и будет часто навещать меня в клинике. В общем, нечего волноваться.

Причина, по которой меня положили в клинику, поначалу казалась мне пустячной, но лечение затянулось. Несмотря на усилия врачей я стала хуже себя чувствовать. Иногда я проваливалась в прошлое или видела какие-то феерические картины будущего. В промежутках между бредом я видела свою дочь, которая приходила навещать меня. Она тихонько садилась на кровать и молча держала меня за руку.

Все чаще и чаще я стала проваливаться в тот день, когда отпустила Улыбку. Никакие успокоительные не могли обеспечить мне спокойный сон. Я видела этот день во всех подробностях, будто смотрела на него отовсюду миллионами глаз. Но день этот никак не хотел кончаться. Раз от раза я шла по скользкой тропинке, и Улыбка шла рядом. Ее голос звенел ледяным колокольчиком, а в моей голове была скорбь и стыд... Я знала,что случится дальше, но ничего не могла изменить в своем прошлом. Мы уже почти дошли до того места... Я открыла полные слез глаза...

Кто-то взял меня за локоть, потом поймал мою ладонь. Дочь сидела на краешке моей кровати и крепко сжимала мою руку. И впервые я заметила, что она похожа на Улыбку. За время моей болезни она совсем повзрослела. "Не бойся. Я простила тебя" и одарила меня своей улыбкой. Я давно не видела, чтобы она улыбалась.

Но то, как она улыбалась, резануло меня по сердцу. Я залилась от стыда. На меня смотрели те же пронзительно-синие глаза. Ее глаза удивили меня так же как и улыбка. Странно, но глаза не смеялись, а источали холодное торжество разума и бесконечное спокойствие. Я никогда не видела свою дочь такой. Это не моя дочь, это... Улыбка!!!

-Да, тихо ответила она.

-Я простила тебя, и ты прости.

За окном ветер кружил осенние листья. Я была распластана на кровати и не могла смотреть ей в глаза.

-Я хочу умереть- прошептала я.

-Я люблю тебя- ответила она и крепко сжала мою руку.

Меня закружило и дернуло будто изнутри и я ощутила себя висящей на краю пропасти. Меня держала за руку какая-то девушка с очаровательной улыбкой и пронзительно синими глазами. Все, что держало меня в этом мире - была ее рука и шутливая улыбка